Ровно триста лет, год в год, с 1372 г. и до 1672 г. длится «трубчевский» период династии Трубецких.
Мудрейший Алексей Никитич красивым и оправданным жестом перевернул трубчевскую страницу своего рода, сам оставшись там, на родине своих предков, сделав всё, чтобы его внучатый племянник Юрий Петрович дал продолжение фамилии Трубецких в России, и это произошло на новом месте, Москве и Петербурге. И не за горами уже год 2027 – а именно 700 лет (от года рождения Дмитрия Ольгердовича) ярчайшей династии.

Здесь нас интересуют те первые 300 «трубчевских» лет или первые девять поколений. В книге Е.Э.Трубецкой довольно много можно узнать о каждом представителе династии этого времени. Поэтому наше повествование о персонах между Дмитрием Ольгердовичем и Алексеем Никитичем будет носить общий, схематический характер, останавливаясь только на тех обстоятельствах, которые требуют исправлений или уточнений.
Итак, дети Дмитрия Ольгердовича – Иван, Михаил и Андрей.
Иван Дмитриевич «Киндырь» не был бездетен, история сохранила нам двух его сыновей – Глеба Ивановича (был жив по меньшей мере до 1432 г.) и Александра Ивановича († после 1445 г.). К сожалению, о продолжении этих ветвей династии ничего не известно.
(Прибавлю здесь некий домысел-догадку относительно его «прозвища» - Киндырь. Кендырь – это многолетние растение семейства кутровых, достаточно длинное и «худое», с большой головой-соцветием. Может быть, внешность высокого и худого Ивана чем-то напоминала это растение?)
Михаил Дмитриевич не ходил с отцом в походы (берегли наследника), оставался «на хозяйстве» и носил титул князя Трубчевского. Ему приходилось лавировать между Польшей и Москвой, уезжать в Москву, но удел, переданный ему отцом, он сохранил.
С Андреем Дмитриевичем не всё так просто, как пишет Е.Э.Трубецкая, однозначно называя его сыном Дмитрия Ольгердовича.
В литовско-белорусских источниках, описывающих поражение при Ворскле, перечислены среди убитых Дмитрий Ольгердович, сын его Иван и ПАСЫНОК Андрей.
Мы знаем, как тщательно и трепетно наши предки именовали родственников, сколько терминов придумано для определения той или иной степени родства. Вряд ли это слово «пасынок» употреблено случайно или небрежно. Тем более, иные источники, например, Ю.Вольф в книге «Rod Gedimina», 1886, Краков, или известный украинский историк Леонтий Войтович указывают только двух сыновей Дмитрия Ольгердовича – Ивана и Михаила.
С другой стороны, в русских летописях мы читаем, что при возвращении Трубчевска и Стародуба в 1379 г. московское войско под стенами Трубчевска встречал Дмитрий Ольгедович с женой, тремя сыновьями и боярами.
Скорее всего, именно версия об Андрее как пасынке, более других вписывается в общие рассуждения. Качества Дмитрия Ольгердовича не только не противоречат, а скорее, утверждают нас в том, что он и пасынка своего держал при себе как сына, воспитывая в нём настоящего воина.
Так или иначе, у Дмитрия Ольгердовича, Ивана Дмитриевича и Андрея Дмитриевича один день смерти – 12 августа 1399 года.
Михаил Дмитриевич оставил после себя двух сыновей – Семёна и Юрия Михайловичей. И здесь необходимо обратить внимание исследователей и читателей на один существеннейший факт.
Михаил Д. передаёт детям в наследство Трубчевское княжество не целиком, а каждому по части оного. Именно понимание этого факта, что княжество представителями разных ветвей Трубецких наследуется частями, убирает множественную путаницу для читателя, как в одни и те же годы считались князьями трубчевскими или трубе́цкими разные люди. Ветвь Семёна Михайловича и его потомков (по захоронениям в Троицком соборе) наследует часть княжества с самим Трубчевском, ветвь Юрия Михайловича – часть княжества, предположительно со Спасо-Чолнским монастырём, про который указывает Е.Э.Трубецкая, правда, называя его Спасо-Холмским, хотя в приложении, по тексту Г.М.Поршнякова, название указано как надо – Чолнский. Там, дескать, похоронены несколько поколений Трубецких. Если не эта ветвь, то кто?
(Справедливости ради, поправим Елизавету Эсперовну и в том, что литовские родственники Ольгерда (сын Симон Лингвен (Лунгвен) с супругой) не могли основать в XIV в. этот монастырь хотя бы потому, что еще в 1223 году под стенами этого монастыря была битва «сборной» русских земель с татарами, а пещерная часть монастыря отправляет нас к временам основания Киево-Печерской Лавры (сер.XI в.) и даже ранее, к началу X в. Здесь рядом с монастырём были обнаружены христианские захоронения этого времени с немалым количеством крестиков и соответствующим трупоположением.)
Итак, определяя Дмитрия Ольгердовича I поколением династии, Михаила Д., Ивана Д. и Андрея Д. – II поколением, сыновей Михаила Д. – Семёна М. и Юрия М. – III, ещё раз обратим внимание читателя, что, начиная с III поколения, Трубчевское княжество делится, как минимум, на две части (не исключая возможного дальнейшего дробления). Смысл этого деления носит ещё и географический характер. Как и в случае естественного ландшафтного разделения между Новгород-Северским и Трубчевским княжествами по устью Судости, так и в данном случае. Трубчевские балки («трубки»), изрезавшие берег Десны, очень похожи на такие же в Кветуни, а между ними – «речной пробел» (Десна отходит от высокого берега на несколько километров, затем возвращается). Вся пойма изрезана старицами, озёрами, ручьями и мелкими речушками – естественная «граница».
И ещё. Князь, владевший этой второй частью Трубчевского княжества, имел при себе некий самостоятельный вооружённый отряд или дружину. Неподалёку от монастыря, на одном из соседних холмов, современные жители Кветуни сохраняют многозначительное название этого холма – ЛИТОВСКИЕ МОГИЛЫ!
Семён Михайлович владеет частью княжества с городом (и Троицким собором), Юрий Михайлович – частью княжества со Спасо-Чолнским монастырём. Если он и несколько его ближайших родственников (жена, дети, внуки с супругами) были похоронены в монастыре, как указывает Е.Э.Трубецкая, то это предположение может быть проверено современными исследованиями, в частности, экспертизой ДНК. Потому что на территории монастыря известно место, где при хозяйственных постройках находили древние кости, и раскопки данного участка можно было бы продолжить, сравнив анализы возможных находок с анализами современных Трубецких.
Известно, что Юрий М. (III поколение) умер в 1445 г., оставив после себя двух сыновей – бездетного (или не родившего сына) Ивана Ю.(† 15.01.1520) и Александра Ю. (оба – IV поколение). Л.Войтович указывает, Александр Ю. умер до момента судебного разбирательства наследства (Польским королём) в 1499 г.
Также этот исследователь указывает и на еще одного Ивана – единственного сына Семёна М.(III пок.) – Ивана Семёновича, унаследовавшего I часть княжества. Мол, Иван С.(IV) тоже не участвовал в данной судебной тяжбе. С другой стороны, имея именно первую часть княжества, он мог и не касаться этого вопроса в принципе. Вообще, беда в нашей истории – если где-то по-соседству и примерно в одно время появляются два одинаковых имени, то непременно жди путаницы в трактовке их судеб разными историками.
Е.Э.Трубецкая утверждает, что у Ивана С. было 3 сына и один у его двоюродного брата Ивана Ю.
Мы же знаем, и это подтверждает логика наследования разных частей княжества и захоронения в Троицком соборе, что все 4 сына принадлежали Ивану Семёновичу, а у Ивана Юрьевича не было мальчиков (или детей вообще). (См. Родословное древо в приложении)
Эти 4 сына Ивана Семёновича и единственный сын Александра Ю. – Семён-Богдан представляют V поколение династии. Иван И.(† 21.08.1513, воевода Кашинский), Фёдор Иванович († 30.12.1541, «дворовый воевода», «Первый Фёдор»), Андрей Иванович († 16.05.1546, «дворовый воевода») и Семён Иванович «Персидский» (20.01.1558 ?, первый боярин в роду, воевода Костромы, Трубчевска) интересны для нас ещё и тем, что все четверо похоронены в нижнем храме Троицкого собора Трубчевска.
О Семёне Ивановиче, «персидском принце», надо сказать особо. Он выделяется из всех братьев не только своим неизвестным для нас, но любопытным «титулом-прозвищем», не только тем, что стал первым в роду боярином. Он, как и многие Трубецкие, в последние дни жизни принял иночество. Но, не остановившись на этом, принял и схиму под именем Серапион. Похоронен не в самом храмовом зале, как братья, а особо – у Царских Врат в алтаре. Для многих современных людей, впервые посещающих «усыпальницу Трубецких», непонятно, почему надгробия его и братьев вмонтированы в пол храма практически «заподлицо», на уровне земли. Схимник Серапион (Семён Иванович) «объясняет» нам, невеждам, что это есть акт смирения и самоуничижения. Через Царские Врата за время Литургии или Вечерней неоднократно проходит священник, наступая на надгробие схимника Серапиона. Аналогичны этому (кроме одного) и другие захоронения в нижнем храме.
Однако, год его смерти, выбитый на надгробной плите и события его жизни, описываемой Е.Э.Трубецкой (после указанной даты) снова ставят перед нами ряд сложных вопросов. Или дата надгробия «подкачала», или в очередной раз произошла «игра с одинаковыми именами».
Мы ведь на некоторое время оставили в стороне его троюродного брата Семёна-Богдана Александровича (V поколение), сына Александра Юрьевича, наследника, на наш взгляд, второй части княжества. Может быть, некоторые обстоятельства его жизни приписаны Семёну Ивановичу?
Этот Семён-Богдан († после 1558) имел двух сыновей – Александра († после 1564) и Михаила (VI поколение), после которых эта ветвь династии угасает. Причём, помог ей в этом царь Иван IV Грозный, убив (единственного из всех Трубецких) Михаила С.-Б. 15.12.1535.
В этот период можно предположить, что из-за прекращения данной ветви трубчевское княжество на несколько десятилетий или объединяется в одно, или вторая часть принадлежит иным лицам до IX поколения династии (до 1634 г.), когда оно вновь могло быть разделено между «поляками» Петром и Александром Юрьевичами. А родословное древо продолжает расти двумя основными ветвями – наследниками Андрея Ивановича и Семёна Ивановича «Персидского» (V поколение).
У Андрея Ивановича – 3 сына, у Семёна Ивановича – 2.
Михаил, Василий, Никита Андреевичи и Роман, Василий Семёновичи принадлежат VI поколению.
Михаил Андреевич († 5.12.1557), наместник Рязани, возглавил старшую ветвь династии. Похоронен в Трубчевском Троицком соборе. Его брат Василий Андреевич († 9.05.1561), воевода Брянский, средняя ветвь, лежит рядом с братом в том же соборе. А их третий брат Никита Андреевич († после 1558), воевода Белёва, не сподобился такой кончины и чести возглавить младшую ветвь. К тому же был бездетен. Его праха в Троицком соборе нет.
А «начальником младшей ветви» VI поколения (и продолжателем династии вообще) становится двоюродный брат Роман Семёнович († после 1558), воевода Трубчевский. Его родной брат Василий Семёнович оставил после себя очень мало сведений. Можно говорить лишь о его кончине после 1540 г. Потомства не оставил. Седьмому поколению династии довелось жить в эпоху Смутного времени. Яркие события потребовали ярких поступков и ярких личностей. И Трубецкие не остались в стороне от вызовов времени.
Все представители VII поколения были боярами. Младшую ветвь Романа С. продолжили два его сына Никита и Тимофей. Никита Романович († 1608), воевода Вологодский, имел физический недостаток. Так в истории он именуется с ним – Никита «Косой». Его брат Тимофей Романович († 1602) – отец известнейшего Дмитрия Тимофеевича – «спасителя Отечества» - был вначале похоронен в Трубчевском Троицком соборе. Продолжим об этом факте чуть позже.
Единственный наследник средней ветви Андрей Васильевич скончался в самый разгар событий Смутного времени, в 1612 году. Проявив себя с молодых лет на военной службе, побыл воеводой в любимом с «корибутовских времён» Новгород-Северском, отличился и в качестве дипломата, выполняя различные поручения. А вершиной его карьеры стало после свержения с трона Шуйского участие в управлении государством семи бояр, т.н. «семибоярщины», в число которых вошёл и Андрей Васильевич. Представитель старшей ветви VII поколения – Фёдор Михайлович - скончался в один год с троюродным братом Тимофеем Романовичем, в 1602 г. Как и его двоюродный Андрей Васильевич, не заискивая перед царём, верно нёс службу, получая ответственейшие поручения и выполняя их с честью.
Знаком особого расположения Ивана Грозного, будучи особо приближённым, являлся местоблюстителем царского трона в то время, когда царь покидал столицу. Перед смертью принял схиму с именем Феодор. Похоронен в Трубчевском Троицком соборе. Это особенное по форме захоронение здесь. Надгробие Фёдора Михайловича не вмонтировано в пол, как его родственники, а расположено в стенной арочной нише, наподобие тех ниш, которые были подготовлены в церкви Антония и Феодосия Печерских (нижний этаж Введенского храма и Трапезной церкви) Спасо-Чолнского монастыря (см. Приложение).
В этом же 1602 году, как уже упоминалось, умёр троюродный брат Тимофей Романович, который также был похоронен в Троицком соборе. Однако прах его пролежал вместе с родственниками 16 лет, и в 1618 году его сын, знаменитый Дмитрий Тимофеевич перевёз останки отца в Троице-Сергиеву Лавру, где они сейчас и покоятся вместе с умершим в 1625 году Дмитрием Тимофеевичем.
Таким образом, в Троицком соборе были похоронены 8 князей династии Трубецких, один увезен. Позже мы узнаем, что было и ещё одно – девятое, разграбленное. Однако надгробий к концу XIX века оставалось 14. Так, по крайней мере, утверждает Г.М.Поршняков, достаточно аккуратный и авторитетный исследователь. Семь надгробий имеют текстовые подписи. Собственно, на их основании мы и узнаём персоналии здесь лежащих, а семь – не имеют таковых. Однако эти неподписанные семь надгробий не вмонтированы в пол, а расположены на полу так, что выдаются из него на полторы-две ладони. По бокам эти надгробия имеют очевидные «подсказки» - барельефы в виде орнаментов, наподобие растительных. Может быть, по этим самым орнаментам можно установить данные о захоронениях. Остаётся лишь предположить, что это, скорее всего, женские надгробия.
Династию продолжает младшая ветвь (Романа Семёновича), а именно: дети Тимофея Романовича – Александр-Меркурий Тимофеевич († 22.08.1610), Дмитрий Тимофеевич († 1625) и дети Никиты Романовича «Косого» - Юрий Никитич, Алексей Никитич и Фёдор Никитич. Это VIII поколение.
Дети Тимофея Романовича не оставили следов в Трубчевске, кроме того, что Дмитрия Тимофеевич (правитель России в конце 1612- начале 1613 гг.) был здесь, чтобы забрать прах отца.
Обратимся к детям Никиты Романовича – Юрию, Алексею и Фёдору. Начнём с последнего. Это слово «последний» играет в его имени и другой краской. Он называется среди родственников «Последним Фёдором». Странный факт. Он не оставил потомства. После него этим именем, по меньшей мере, в России и до XX века, никого из мальчиков в роду не называли. Быть может, он имел какую-нибудь наследственную болезнь или уродство? Этим фактом можно было бы объяснить нежелание родни «рисковать» данным именем для новорожденных. Юрий Никитич – личность, безусловно, неординарная. Будучи старшим братом, он первым добился известности.
Весьма характерен дипломатический приём в 1597 г. царём литовских послов в Грановитой палате Кремля. Царь Фёдор принимал их в окружении бояр, воевод и других приближённых. Среди них были Трубецкие: Фёдор Михайлович, Никита и Тимофей Романовичи, «а рынды стояли при государе в белом платье в золотых чепях: с правую сторону от государева места кн. Юрий Никитич Трубецкой…»
Но речь пойдёт не о его заслугах, а совсем о другом. Вместе с женой и тестем Михаилом Салтыковым он променял Отечество и Веру на Польшу и католичество. Видимо, влияние новых родственников было весомым. Ведь с 1603 г. его карьера, и без того замечательная, стала развиваться ещё успешнее. Причём не только в роли царедворца, но и военного. Однако в 1607-08 гг. он открыто переходит на сторону врага. Никаким Смутным временем нельзя оправдать такие поступки, так как именно в сложные, подчас критические для страны времена и проявляют патриоты Отечества свои лучшие качества.
Для православного человека, понимающего, что всё происходит «под оком Божиим», это настоящая катастрофа. Юрий Никитич ещё более усугубляет её, окончательно рубя все нити с Верой, Отечеством, Родом. В 1611 г., переселившись в Польшу, он предаёт и Православие, становясь католиком – Вигунтом-Иеронимом. Даже принятие этого имени много может рассказать внимательному человеку.
Дело в том, что документы польской шляхты, в том числе и династий, переплетающихся с ними в веках, считают почему-то, что основатель династии Трубецких не Дмитрий Ольгердович старший, а его брат Андрей, рождённый Вигунтом. В отличие от К.Стадницкого и Ко, Ю.Вольф поправляет это заблуждение, особо указывая, что Андрей – это бывший Вигунт, а не Вингольт, что тоже можно кое-где прочитать.
Эту польскую ошибку можно связать с тем 1386 годом, когда Дмитрий Ольгердович «хранил» для Ягайло литовский трон, а Андрей-Вигунт «подстраховывал» брата Дмитрия в Трубчевске. И в это короткое время, естественно, назывался князем трубчевским.
Принимая католичество с именем «Вигунт», Юрий Никитич давал понять, что он – новый основатель династии, «новый Адам» на новом месте.
Такой поступок воздвигает непреодолимую невидимую пропасть между ним и всеми прежними поколениями династии. Такой поступок на духовном уровне не мог не повлиять и на весь род – некогда плодоносные ветви династического древа истончаются, остаётся тоненькая веточка из двух сыновей Юрия Никитича – Петра и Александра (IX поколение) и «последнего из могикан» - родного брата Алексея Никитича.
Именно ему – «Державцу Трубчевскому» - уготовал Господь спасти «Ноев ковчег» своего рода.